Читать книгу Флегонт, Февруса и другие онлайн

Что ж не подумать так спросонья-то, я и подумал.

Наступил – неминуемо – август.

На Илью-пророка, второго числа, когда святой пописал в речки, запретив таким необычным образом людям в них купаться, когда громкоголосая кукушка, с лёгкостью и успешно вырастив своих птенцов, перестала куковать, разразилась, как положено для наших мест – из года в год так повторяется, – гроза.

Илья без грома не бывает.

Будто рвалась, удерживаемая кем-то или чем-то насильно, рвалась, назрев и перезрев, в наши места из дальних палестин – оно и впрямь, ни капли с неба за два месяца не брызнуло, не громыхнуло, не сверкнуло, – и, всё же вырвавшись, на нас напала. Не абы как – остервенело.

А с ней, с грозой, как адъютант или денщик, и шквальный ветер заявился.

Ох, покуражилась, как скажут наши старики, подиковала. Одно название – бяда.

Повалило в тайге – легальных мало нам и чёрных лесорубов – деревья престарелые и неустойчивые, просеки целые пробило. На покосах разметало и пролило насквозь, до одёнок, смётанные, но не усевшие ещё стога и зароды – сушили после, перемётывали. Оборвало упавшими лесинами в нескольких местах по электрической линии провода.

Света не было в Ялани двое суток, пока наладили. Без холодильника – в жару такую! Без телевизора – уж ладно. Но и к тому уже привыкли, – вечер и летний пусть, но надо как-то коротать, – солнце не село, спать не ляжешь.

У кого-то сдёрнуло с крыши листы жести или шифера. У соседей, братьев, трубу кирпичную разрушило. Несколько кирпичей и за ограду даже выкинуло. Одним из них – стекло, не лобовое, в левой дверце, у «Тойоты-Камри» выкрошило – кирпич лежал на пассажирском кресле. Прозрачным полиэтиленом, закрепив его чёрным скотчем, затянули временно, а для замены полноценной – карман пустой пока, давно не пополнялся. На вахту осенью поедут, на севера́, пополнят – тогда и родное, тойотовское купят, вставят. Тут ли, в районе нашем, что-то подвернётся, и закалымят. Кто б сомневался, закалымят – мастеровые, как Левша.

Моё поместье обошла стихия, пощадила. Может, учтя ущерб мой – погорельца. За что я ей премного благодарен. Лист толстой и громоздкой фанеры – лаз в пóгребок, по-нашему – ямку, где храню зимой картошку, прикрывал – в овраг забросило, в крапиву. Весь и ущерб. И то нашёл потом, вернул его на место. Но, что скрывать, понервничал изрядно, когда сверкало ослепительно и громыхало беспрерывно… ещё ж и ветер страсть как буйный.