Читать книгу О псевдогаллюцинациях онлайн

2. Большая часть псевдогаллюцинаторных явлений принадлежит, по Гагену, к обманам воспоминания. Вспомнив представление, когда-то возникшее в его мозге, как продукт фантазии, больной принимает такое представление за воспоминание действительного объективного восприятия, имевшего место в более или менее отдаленном прошедшем[26]. Но здесь я принужден разойтись с проф. Гагеном, который относит в эту категорию «мнимых» галлюцинаций болезненные состояния, подобные сновидению, но по сущности своей несущие на себе положительно галлюцинаторный характер. По чисто теоретическим мотивам проф. Гаген называет галлюцинациями только те состояния, при которых, продолжая воспринимать действительный внешний мир, сознание вместе с тем восприемлет отдельные образы, к реальному миpy не принадлежащие; от того-то этот автор отчисляет к псевдогаллюцинациям (l. с.р. 17–19) все те случаи, когда больной перестает воспринимать действительный мир, со всей деятельностью своего представления переносится в мир, созданный фантазией. Что касается до меня, то я не вижу ни малейшего основания не называть подобного рода болезненные состояния галлюцинациями, если только этот призрачный мир, в который отрешается больной, становится для сознания последнего такой же чувственной действительностью, какой представляется для нас нормально воспринимаемый нами реальный мир[27]. Если не относить к галлюцинациям те случаи, где субъективно возникшие образы и картины приобрели характер объективности, вполне или частью заменяют собой, в сознании больного, восприятия из действительного миpa, – то область обманов чувств подвергнется крайнему ограниченно и галлюцинации сделаются явлением, сравнительно редким.

Субъективные возбуждения сенсориальных областей головного мозга, при более или менее значительном ослаблении и восприятия реальных чувственных впечатлений, играют, как известно, первую роль в весьма многих пспхопатологических состояниях, например, при меланхолии и при первично-галлюцинаторном сумасшествии (stupeur halluсinatoire), при delirium tremens и delirium acutum, при различного рода состояниях помраченного сознания (при delirium febrile, при отравлении наркотическими веществами, в особенности же при эпилепсии и при экстазе). Если не применять здесь слово «галлюцинации», то придется изобрести какое-нибудь другое обозначение, например «галлюциноиды» или что-нибудь другое в этом же роде. Псевдогаллюцинаторными же эти состояния никоим образом не могут быть названы ни в моем смысле, ни в гагеновском, ибо, с одной стороны, в них нет ничего общего с обманами воспоминания, а с другой стороны, собственно псевдогаллюцинаторные образы характером объективности не обладают; получив же, в сознании больного, характер объективности (в последней главе будет объяснено, что это происходит именно в силу прекращения восприятий из реального внешнего миpa), псевдогаллюцинации уже перестают быть таковыми и превращаются в настоящие галлюцинации.