Читать книгу За легкой тенью лета онлайн

– Ну что ты еле шевелишься! – ласково проворчала Лика.

Он сел напротив жены за темный дубовый стол.

Аппетита не было. Настя требовала, чтобы он принял наконец окончательное решение, и это отбивало не только аппетит, сон тоже. Последние две недели он постоянно недосыпал, и от этого голова казалась тяжелой, как с похмелья.

– Александра ушла? – Он положил сметану в тарелку с холодным свекольником, поводил ложкой, чтобы размешалась.

До домработницы ему дела не было, но о чем-то с женой надо было разговаривать.

– Ушла! – Лика состроила гримаску. – Господи, как с ней тяжело! Молчит, как будто разговаривать разучилась. Папу все время болтовней донимала, мешала ему работать, а мне из нее каждое слово вытягивать приходится. Такое впечатление, что она не за деньги сюда приходит, а одолжение делает. Где она еще такую работу найдет, как у нас! Радовалась бы, что я ее услугами пользуюсь, а она слова цедит, не поймешь, кто из нас хозяйка!

– Найми кого-нибудь другого, – посоветовал Тихон.

– Кого? – фыркнула Лика и нахмурилась. – Чужого человека я в дом пускать не хочу, а из местных больше нанять некого.

Местными жена называла жителей соседней с дачным поселком деревни. В последние годы деревенские дома массово покупали москвичи, и желающих наняться в домработницы становилось все меньше.

Через открытую дверь из сада залетела оса, Тихон отогнал ее рукой.

Нужно найти повод увидеть Настю. Успокоить, пообещать, что порвет с женой в самое ближайшее время. В последний раз он видел ее неделю назад, удачно вырвавшись в Москву под предлогом необходимости заглянуть в училище. Предлог был настоящим, руководство просило расписаться под некоторыми документами.

Работа в училище была его спасением. Дважды в неделю он вырывался из-под ласкового гнета жены.

Лика поднялась, поставила пустые тарелки в мойку. Вечером Александра придет, вымоет.

Со спины в шортах и коротком топике Лика еще больше походила на тумбочку. Она и раньше не поражала красотой, но прежде ее неуклюжесть вызывала в нем добрую ласковую жалость, даже, пожалуй, умиление.