Читать книгу Кристальный пик онлайн

Почему я вспомнила ее именно сейчас? И вспоминала ли вообще?

– Довольно тратить время на пустую болтовню! – воскликнул Солярис и, задев плечом глумящегося Дайре, двинулся к Ясу, чтобы помочь ей поднять бессознательного воина. Мелихор к тому времени как раз приземлилась на окраине поля, подставляя свою спину. – Нам нужно скорее отыскать дружины и сообщить им, что угроза Брикте миновала. Давай, Рубин, чего стоишь? Идем же!

• Пока осень лето сменяет,
• Пока море соль сохраняет,
• Пока старики носят гриву седую,
• Я никогда не оставлю свою дорогую.

Когда мы поднялись в небо и набрали высоту, я посмотрела вниз на рощу и увидела, как солнечный свет странно клубится по земле, словно туман.

Как и все вербеновое поле вокруг, он тоже был красным.

В Круге любая смерть считалась почетной, будь то смерть от стали, старости или звериных клыков. Ты обязан обойтись с останками усопшего благосклонно, позаботившись о том, чтобы они обрели свой покой в Мире-под-Луной и затем воплотились в мире Надлунном. Ибо только жизнь дана нам для распрей, войн и отмщения, но никак не смерть – смерть дана исключительно для блаженства. Потому, одержав победу над врагом, воин должен простить его, ибо путь врага окончен. Проявляй снисхождение к мертвым, ведь однажды ты станешь одним из них.

Без сомнений, я тоже собиралась распорядиться погрести воина Фергуса должным образом – сначала предать его плоть огню на нодье из девяти тисовых поленьев, а затем похоронить прах под камнем в кленовом лесу, где его душа могла бы слиться с Медвежьим Стражем. Пускай фергусовец тот и был мятежником, посмевшим поднять меч на свою королеву, но коль ему выпала честь испустить дух в замке Столицы, значит, жители этого замка и должны сопроводить его душу к богам.

Воин Фергуса умер ровно через семь суток после нашего прибытия из Свадебной рощи. Потеряв сознание еще там, во время допроса Ясу, он так ни разу и не пришел в него, сколько бы целителей Гвидион не призвал к его постели, и сколько бы припарок они не приложили к его многочисленным ранам. Все, чего удалось добиться – это бессвязного бреда в приступах лихорадки, когда глаза воина неистово вращались под веками и закатывались, а сам он выгибался дугой, почти складываясь пополам. Во время одного из таких приступов его и не стало. Воин унес в могилу все свои секреты, так и не пролив свет на случившееся средь вербеновых цветов. Мне не оставалось ничего, кроме как смириться с неудачей… Или обратиться к тому, кому смирение было неведомо настолько, что однажды он бросил вызов самой судьбе.