Читать книгу В этот день я познакомился с собой. Книга о том, как сын научил отца жизни онлайн

Догоняю сына. Переглядываемся. Он фыркает, но шагу не прибавляет.

Узкая тропинка чащи уводила нас дальше в лес.

Листья папоротника играли листвой, словно шушукаясь между собой.

Я зачерпнул шлёпанцами рыхлую землю.

– Погоди..

Стоя на одной ноге, снимаю с правой ступни шлёпку и вытряхиваю. Мелкая серая пыль под солнечным светом шлейфом валится на землю. Теряю равновесие, и сын придерживает за локоть. В уголках рта играет улыбка.

– Мне не безразлично. – возвращаю шлепку на место. – Просто голова последнее время у твоего старика побаливает.

Оценивающе смотрит на меня… Прищурился.

– Ладно.

Идём дальше.

Смотрю на сына и всё не могу понять, что для него этот ритуал?

Остановившись, сажусь на корточки. Сын, не заметив, идёт дальше. Тянусь за семенами полыни. Те, что ближе к земле, не так отдают горечью. Срываю несколько головок и, зажав их между ладонями, перетираю.

Никитка в шагах десяти от меня остановился и смотрит вбок… Опять придётся подыгрывать. На ходу подношу пальцы к носу и втягиваю терпкий аромат.

– Что такое?

Сын показывает пальцем на здоровенный муравейник, покрытый веточками и бегающими по нему муравьями. В глазах рябит.

– Ух ты! – говорю я в который раз. Надо бы маршрут сменить, чтобы не натыкаться на этот муравейник.

Идём дальше. Ладони липкие, снова вдыхаю аромат.

Что для него этот ритуал? На кладбище к матери его никак не затянуть, даже в день похорон он закрылся у себя в комнате и не выходил два дня. Две ночи подряд из-за стены то доносились всхлипывания, то прекращались, то снова доносились.

Я никогда не любил Моряка, он грыз мои ботинки. Исключительно мои. Повсюду его шерсть, слюни вокруг миски и это чавканье похлёбки, от чего миска по кафелю елозила и будила среди ночи.

Стали подниматься по пригорку, значит, как заберёмся – направо. Из-под шлёпок вылетают камешки да комочки земли.

– Пап…

– А? – всё-таки зря олимпийку надел. Расстёгиваю молнию.

– Расскажи, почему моряка взял?

Сжимаю губы. Почему каждый раз он спрашивает именно об этом?

– Ты же знаешь. – запыхавшись, говорю я.