Читать книгу Легенда о белом бревне онлайн

– Тогда… традиции вашего клана отличаются от общепринятых норм приличия?

– Почему? Все как раз как у всех… А! Да не, это они играются в правильную японскую семью, не обращай внимания. Тут положено так: мужчина главный, женщина делает вид, что она рыбка без мозгов, но красивая, услужливая и почтительная. Ща погоди, они положенный ритуал оттарабанят и сразу станут похожи на нормальных людей. Мама говорит, что это необходимо для поддержания навыка, а то к нам часто важные гости приходят, или на приемы приглашают, где все эти танцы с бубнами обязательны.

– Эм… они… – слегка запинаясь, парень попытался все же вычленить главное, – тренируют ритуалы абориге… то есть местного населения? – наконец подобрал формулировку он.

– Во! Отлично сказал! – обрадовалась я. – Ма-ам! Завязывайте тренировать ритуалы аборигенов! Давайте ближе к делу!

– Риса-чан! – хором сказали родители и посмотрели на меня укоризненно. То есть я бы даже поверила, если бы они меньше пыжились, стараясь не ржать.

– Уже восемнадцать лет как Риса! Пап, давай рассказывай! Что там родители Ричарда? Ты же их уломал? Уломал же? Ты ж можешь, ты самый крутой в этом деле!

– Риса, побойся ками. И хватит говорить о мальчике как о вещи или брошенном щенке, которого ты нашла в коробке и просишь оставить, – нахмурилась мама.

– Угу, даже интонации те же, – сказал уже ото-сан.

– Ничего я не как о вещи! Правда, Рич? – Я ткнула блондина локтем в бок, а потом порывисто обняла поперек груди. – Он сам сказал, что я ему нравлюсь!

Ричард вздрогнул и поперхнулся воздухом. Папочка все же заржал, а мама попыталась сделать на физиономии надпись «Риса – плохая девочка», но у нее так себе вышло. Лишь высокое белое бревно сидело с идеально выпрямленной спиной и не дышало. То есть как раз дышало. Я очень четко дозировала сумасшествие и бесцеремонность, не забывая краем глаза наблюдать за малейшими изменениями его мимики. И раз за разом ловила его на самом краешке, подставляя ладони. Очередная моя выходка так его вздрючивала, что парень забывал свои печали и начинал возмущаться.