Читать книгу И хватит про любовь онлайн

Ив в самом деле писатель, хотя бы потому, что постыдился бы написать “испепелять взглядом” или “без памяти влюбленный”. Хотя “свинцовый сон” или “наспех нацарапать” – иногда проскальзывают. Найдя такие клише в уже опубликованном тексте, он ужасно расстраивается. Еще он часто ставит ненужные запятые и потом безжалостно их искореняет. Он слишком начитан, чтобы не знать, что писать хорошо значит писать плохо, как кто‐то когда‐то сказал. Ему хотелось бы, чтобы каждая фраза вылетала сама собой, удивляя его самого, и чтобы удивление никогда не притуплялось. Его бесит, когда, перечитывая текст, он натыкается на свои затверженные приемы. Тогда он вычеркивает красивые созвучия, элегантные обороты, изгоняет изысканные плеоназмы, разрушает плавный трехсложный метр, к которому бессознательно скатывается. Иной раз от первоначального варианта не остается ничего, кроме голого костяка. Так Джакометти, чтобы уловить суть жизни, без конца стирал лишнюю глину с железной нити. Ив старается вымостить реальность словами, как двор – плиткой, но непокорная трава пробивается там и сям. Всегда находится что стереть, переделать. Он вечно ищет чудо, совершенство, но находит его только у других. И что‐то уже не уверен, в самом ли деле неудовлетворенность – признак настоящего художника.

Краткую встречу с Анной Штейн он решил описать в тот же вечер. Ведь так просто: на вечеринке, куда он забрел мимоходом, молодая женщина говорит о запрете инцеста, о Французской революции, Фрейде и законе. Он подходит и слушает. Она ему сразу же нравится. Некоторые гости идут ужинать, она в том числе. Он идет с ними, вслед за ней. А она все говорит: о детстве, о болезни, о смерти – и привлекает его еще больше. Так просто. Но как рассказать о зарождении любви – извечный вопрос. “Извечный вопрос” – это уже клише.

Однако он не отказался. Сначала – и очень долго – спотыкался на каждом слове, на каждой фразе. А когда наконец покрылась буквами вся страница, под его пальцами стало складываться нечто поэтическое, музыкальное, с ясным ритмом, он обращался к ней в стихах и говорил ей “ты”. Это его не удивило. Ток формы подхватил его.