Читать книгу Игрок-2 онлайн

Рассказ Федорова закончился, и мы втроем пили уже подостывший кофе и в полной тишине курили.

Сигарета в руке следователя по особо важным делам обожгла ему пальцы, он скурил ее до фильтра, и Федоров снова заговорил, теперь уже обращаясь ко мне.

– Как видите, Федор Михайлович, это звери, а не люди. И нам нужна ваша помощь. Помощь советского человека и мужчины. Мы с уверенностью можем сказать, что это банда все еще в Ялте, они слишком мало, по сравнению с предыдущими случаями, взяли. Так что обязательно попробуют еще раз.

– Подождите, товарищ Федоров. Вы хотите их ловить на живца, – догадываюсь я. – И им буду я?

– Верно. Вы очень точно охарактеризовали свою роль. Именно что ловить на живца.

– Вы знаете, товарищ Федоров, я, конечно, очень ценю вашу откровенность и то, как вы меня охарактеризовали. Но это для меня слишком. Я простой советский писатель. Наверное, небесталанный и даже в какой-то степени смелый. Но то, что вы предлагаете, это чересчур. Очень сильно чересчур. Я не готов к подобному, и мне просто страшно. А страх в подобном деле самый хреновый помощник.

– А ты, Федя, – внезапно Федоров переходит на «ты», – думаешь, нам во время войны страшно не было? Ты думаешь, это у меня откуда? – Он машет перед моим лицом своей искалеченной рукой. – Я же в разведке служил, начиная с финской и заканчивая Квантуном. Меня и финны под Выборгом резали, и немцы под Могилевом из огнемета жгли. Как ты думаешь, мне в июне сорок четвертого было страшно, когда я с простреленными ногами и сожженной рукой оберштурмфюрера СС к нашим тащил? Из моей группы тогда трое остались. Я, Вася Филинов и Сашка Птицын, два совсем молодых пацана, младше тебя. Думаешь, им не было страшно? Думаешь, у Васи руки не тряслись и губы не белели, когда я ему приказал остаться и задержать чуть ли не пехотное отделение. Одному задержать этих сук и дать нам время. Было ему страшно, еще как было. Вася знал, да и я тоже, что на смерть он идет. Однако он только попросил гранаты ему оставить и запасные магазины к шмайсеру. И, думаешь, мне уже после войны не было страшно ехать к его матери, которая на войне четырех сыновей потеряла, и говорить, что это я приказал ему умереть?