Читать книгу Повесть о любви и тьме онлайн
* * *В ночные часы, в уединении своего кабинета, у письменного стола, за рюмочкой сладкого ликера возникал иной дедушка Александр – тонко чувствующий поэт, изливающий в рифмованных строчках душу этому не признающему его миру. Он делился с ним, с этим миром, на русском языке своей любовью, умилением, воодушевлением и скорбью. Его друг Иосеф Кохен-Цедек переводил его стихи на иврит.
- …По ночам я слышу вопли,
- Слезы льются из очей,
- Горько матери рыдают
- Над могилами детей…
- Мести, мести жду я, Боже,
- За невинных тех детей,
- Пусть от мести содрогнется
- Кровожадный тот злодей!
Эти строки написаны в 1943 году. А вот другие, написанные на два года раньше, на земле Израиля:
- Целый день с утра до ночи
- Динамит каменья рвет.
- Целый день с утра до ночи
- Наковальню молот бьет…
- Рушьте старое, гнилое,
- В пропасть пусть оно идет,
- Стройте новое, младое,
- Стройте вечный наш оплот!
Он слагал оды, героями которых были Зеэв Жаботинский, Менахем Бегин, а также его прославленный брат – дядя Иосеф. И писал гневные стихи, направленные против немцев, арабов, британцев и прочих ненавистников сынов Израиля. Среди того, что принадлежит перу дедушки Александра, мне встретились и несколько стихотворений, исполненных одиночества и грусти.
- Солнце скрылось для меня,
- Тьмою все покрылось,
- Что-то страшное нас ждет,
- Что-то уж свершилось!
Или:
- Я в жизни смысла не нашел,
- Меня ничто не увлекает,
- В страданьях годы я провел,
- Мой дух без света угасает.
И еще:
- Весна моя, дети, недолго продлилась,
- Осенью мрачной она заменилась,
- Вместо зеленых лугов и полей —
- Купля-продажа и круг торгашей.
Но обычно не окутывали дедушку осенние дождевые облака. Был он патриотом, сторонником вооруженной борьбы – до победы и покорения противника. Яростный “ястреб”, верящий в то, что если мы, евреи, обретем мужество и твердость, расправим плечи, мобилизуем все наши душевные силы… если, наконец, мы хотя бы поднимемся и плюнем на всех, то сможем разбить всех наших врагов и создать Царство Давидово от Нила до великой реки Евфрат, и весь жестокий, полный злобы мир, все иные народы падут ниц перед нами. Он питал слабость ко всему возвышенному, эффектному – военным мундирам, сияющим медным трубам, знаменам, копьям, сверкающим на солнце, дворцам царей и других властителей. Он был сыном девятнадцатого века, хотя, прожив долгую жизнь, и увидел более чем три четверти века двадцатого.