Читать книгу Неотправленные письма онлайн

Боль становилась сильнее. Она превращалась в тонкую линию, невидимый раскалённый меридиан, пронзающий клубящуюся тьму. Линия боли дрожала, как рояльная струна, и в этой дрожи был всё тот же ритм: «умерла… умерла…».

Если это смерть – почему больно? Смерть – это прекращение страданий. Впрочем, внезапно поняла она, это нельзя было назвать страданием. Боль была неприятна, но не мучительна, она как будто существовала сама по себе, не привязанная ни к чему, не вызывающая привычного страха. Откуда-то из тьмы всплывали и моментально гасли образы – сбитая коленка, порез на локте, тонкая иголка, пронзающая ягодку детского пальчика, укол, невидимый, но ощутимый, быстро вращающееся сверло бормашины…

Боль, вызывавшая страх. Боль, вызывавшая слёзы. А эта алая линия была болью, но не вызывала ни страха, ни слёз. Будто она была не её болью.

«Я умерла. Мёртвым не больно».

Но боль была, значит… она жива? Стоило ей об этом подумать, как в алую тьму проникли звуки – неприятно-резкие, слишком громкие. Стук, лязг, скрежет…

И голос – чужой, неизвестный. Сильный, но спокойный и успокаивающий:

– Слава, промокни её глаза.

И опять боль – чуть сильнее, чуть неприятнее. Алая тьма стала гуще, будто в неё плеснули свернувшейся крови. Потом, спустя болезненную вечность, тот же голос сказал:

– Слава!

– Что? – Другой голос был женским, мягкий, но с хрипотцой, как у курильщика или человека, сорвавшего горло. – Я…

– Слава, промокни ей глаза, пожалуйста. А потом Сергею Нисоновичу.

Следующий голос был ей уже знаком:

– Я в порядке, Григорич.

– Вижу я, в каком ты порядке, – ответил первый мужчина. «Григорич, – подумала она. – Его зовут Григорич». – Сергей Нисонович, мы все не в порядке. Но ты же уже три десятка лет со скальпелем, что такое?

Сергей Нисонович не ответил, но из алой тьмы выплыло лицо мужчины в полосатой рубашке с короткими рукавами. Круглая голова с залысинами, добрые глаза – настолько добрые, что в уголках их залегли морщинки, указывающие на привычку улыбаться людям и миру.

– То, что мы делаем… – начал Сергей Нисонович.