Читать книгу Пионерский гамбит онлайн

– А почему так пусто?

– Так воскресенье же, – хмыкнул отец. – В железке всегда так по выходным!

«Железка – железнодорожная поликлиника», – догадался я. А отец, тем временем сунул голову в окошко регистратуры.

– Девушки-красавицы, дело жизни и смерти! – весело сказал он. – Дежурный врач в каком кабинете принимает?

– В четвертом, – раздался откуда-то издалека женский голос.

– Ой, спасибо, девушки! – сладким голосом пропел отец. – Приятного аппетита вам, на обратной дороге шоколадку занесу!

Он энергичной походкой пошагал направо. Я плелся за ним и смотрел под ноги. На серый пол с вкраплениями белых камешков. А вспоминал почему-то, как я первый и единственный раз летал с родителями в Ялту, а там и в асфальт, и в стены домов вмурованы ракушки. И когда никто не видит, я пытался их выколупывать. Безуспешно, разумеется. Не знаю, почему вспомнил. Освободить мраморную крошку из бетона мне никогда не хотелось.

– Можно? – отец сунул голову в приоткрытую дверь четвертого кабинета. В кармашке из оргстекла белел листочек с буквами, обведенными по трафарету. Лифарь Людмила Васильевна. Отец повернулся ко мне и махнул рукой. – Заходи, Кирка!

Кабинет был крохотный, чуть больше ширины трехстворчатого окна. За столом сидела дамочка средней молодости с невыразительным лицом рыбы в анфас. Сначала она посмотрела на отца своими круглыми прозрачными глазами. Потом на меня.

– Людмила Васильевна, милая выручайте! – отец бросился к столу и сложил молитвенно руки. – Парня в лагерь отправляем, а у нас дома кран прорвало, пока чинил весь вымок, а справка в кармане лежала.

– Обратитесь в свою поликлинику, – она говорила, а я следил, как шевелятся ее рыбьи губы и не шевелится все остальное. – Что же вы справку в кармане держали, когда кран чинили?

– Людмилочка Васильевна, так отправление уже через час, а у нас дежурные только с десяти, – взмолился отец. Лицо его стало трогательно-беспомощным, как у бродячего щеночка. – А мне на трое суток заступать. Спасите уж нас, растяп эдаких…

Круглые глаза посмотрели на меня. Потом вернулись обратно к отцу. Кажется, на рыбьем лице докторши появилось что-то похожее на сочувствие.