Читать книгу Помещик. Том 5. Воевода онлайн
– А жена его?
– А что жена?
– Что про неё скажешь?
– Она голыми руками трёх татей разметала, которые хотели её снасильничать. Двух убила, последний сбежал. Видно, обетов там меньше дадено. Сам понимаешь – для молодой девицы такое немыслимо.
Неприметный священник присвистнул, явно потрясённый этой новостью.
– Так это правда?
– Правда.
Помолчали.
Наконец этот неприметный священник произнёс:
– Так что мне сказать Патриарху?
– Я сохраню верность Государю.
– Но ведь он пошёл против Церкви?
– Вся власть от Бога, – пожав плечами, заявил отец Афанасий. – А пути Господни неисповедимы. Этот раскол, без всякого сомнения, печален. Но…
– Что?
– Власть султана нам всем, грешным, дана за грехи наши. Это испытание. Это наказание. Это проклятье.
– Ты думаешь, мы не молим Всевышнего, чтобы он просил нам грехи наши?
– Андрей как-то заметил, что Всевышний принимает только одну молитву – молитву делом. Это ересь. Но ведь он вернулся оттуда, – мотнул головой отец Афанасий.
– Почему он не может лгать?
– Мы потеряли почти всё. Египет, Палестину, Сирию, Анатолию, Фракию и прочее, прочее, прочее. Литва под рукой латинян, и недалёк тот день, когда и она откажется от истинной веры. Какие-то островки веры остались лишь на севере Балкан и тут. Если мы потеряем и их, то… – махнул священник рукой. – Почему? За что нам это? Что мы не так делаем? Неужели наши грехи настолько тяжелы?
– Неисповедимы пути Господни.
– Я как-то коснулся этого вопроса с князем. И он тогда ответил, что Всевышний дал нам свободу воли для того, чтобы мы сами ковали своё счастье и сами решали – спасать нам свою душу или нет.
– Но как же воля Всевышнего?
– Ты полагаешь, что Всевышний заставил афонских старцев присягнуть султану прежде того, как пал ниц Василевс? – спросил отец Афанасий. – Андрей назвал это обычной изменой и трусостью.
– Но вся власть от Бога!
– Андрей горсткой воинов разбил большую армию. С хризмой на груди он повторил подвиг Константина Великого. Разве это не знак?
– Андрей – никто. За ним никто не пойдёт. У него почти нет людей.