Читать книгу 1001 Ночь с Тираном. Сказка о Порочном онлайн

– Это заслуга Его Высочества Шейха Ахмада, – с придыханием говорил угловатый мужчина, открывающий мне портал в бесконечность,– на свете едва ли есть другой правитель, столь ценящий искусство и мудрость. Пожалуй, его харизма может посоперничать только с великим Хакимом би –Амриллах, легендарным правителем династии Фатимидов из Каира, создавшим великий Дом мудрости- «Дар аль-хикма» много веков назад.

Я задумчиво кивнула. Про Хакима Фатимидского я знала много. Это один из самых любопытных этапов в истории арабской культуры. При нем и правда искусство получило небывалый рост и развитие. Одна только культура легендарных алимий- сведущих жриц искусства, услаждавших слух и взор величайших людей того времени чего стоила. Правда, у того правителя была и оборотная сторона… Его эксцентричность, жестокость, резкость в перемене настроения и мнения нередко приводили к тому, что получавшие небывалые благости и воспаряющие высоко-высоко в своем успехе падали ниц так же стремительно и очень больно по воле всесильного правителя… Почему-то мне казалось, что Шейх Ахмад может сделать так же больно…

Шейх Ахмад… С того самого дня в пустыне мы больше не виделись. Он отдалился от меня, закрылся еще на охоте. После странной сцены, когда он прошептал горячо мне в волосы, что я невинна, а от его тона, тембра и исходящего жара у меня чуть ноги не расплавились, он на меня даже не посмотрел. Мы вернулись в лагерь в полном молчании. Шейх не инициировал разговора, напряженно вглядываясь в песчаное бездорожье, а я боялась даже дышать в его присутствии. От былой смелости, налетевшей на меня из ниоткуда диким самумом на самой охоте, не осталось и следа. Я вспоминала о том, что говорила ему про секс, как провокационно и смело парировала его дерзости на грани приличия – и щеки заливались румянцем. И что в меня вселилось? Разве это была я?

По возвращении во дворец он сдержанно попрощался со всеми участниками охоты и быстро удалился к себе, не удосужив меня даже краткого беглого взгляда. Правильнее было бы сказать, удалился из моей жизни, словно бы все произошедшее за эти странные, сюрреалистичные сутки было миражом.