Читать книгу Князь Света. Порождения Света и Тьмы онлайн

Каждый слегка поклонился, и Арам вошел в свою келью.

В тот вечер Арам был среди монахов в час общения. В это время члены обоих орденов встречались друг с другом и пускались в богоугодные беседы. Сэм там не присутствовал, не было и Така, ну а Яма и вовсе здесь не появлялся.

Арам уселся за длинный стол в рефектории напротив нескольких буддистских монахов. Некоторое время он поговорил с ними, обсуждая доктрину и практику, касту и вероучение, погоду и текущие дела.

– Кажется странным, – сказал он чуть погодя, – что ваш орден проник так далеко на юг и на запад.

– Мы – странствующий орден, – откликнулся монах, к которому он обратился. – Мы следуем ветру. Мы следуем своему сердцу.

– В земли, где проржавела почва, в сезон гроз? Может, где-то здесь имело место какое-то откровение, которое могло бы расширить мои представления о мире, узнай я о нем?

– Все мироздание – сплошное откровение, – сказал монах. – Все меняется – и в то же время остается. День следует за ночью… каждый день – иной, но все же это день. Почти все в мире – иллюзия, однако формы этой иллюзии следуют образцам, составляющим часть божественной реальности.

– Да-да, – вмешался Арам. – В путях иллюзии и реальности я многоопытен, но спрашивал-то я о том, не появлялось ли в округе новых учителей, не возвращался ли кто из старых или, быть может, имела место божественная манифестация, которая могла бы помочь пробуждению моей души.

С этими словами нищий смахнул со стола красного, размером с ноготь большого пальца жука, который ползал рядом с ним, и занес над ним сандалию, чтобы его раздавить.

– Молю, брат, не причиняй ему вреда, – вмешался монах.

– Но их всюду множество, а Властелины Кармы утверждают, что, во‐первых, человек не может вернуться в мир насекомым, а во‐вторых, убийство насекомого не отягчает личной кармы.

– Тем не менее, – объяснил монах, – поскольку вся жизнь едина, в этом монастыре принято следовать доктрине ахимсы и воздерживаться от прерывания любого ее проявления.

– Но ведь, – возразил Арам, – Патанджали утверждает, что правит намерение, а не деяние. Следовательно, если я убил скорее с любовью, чем с ненавистью, то я словно бы и не убивал. Признаю, что в данном случае все не так и, без сомнения, налицо злой умысел; стало быть, груз вины падет на меня, убью я или нет, – из-за наличия намерения. Итак, я мог бы раздавить его и не стать ничуть хуже – в соответствии с принципом ахимсы. Но поскольку я здесь гость, я, конечно же, уважу местные обычаи и не совершу подобного поступка.