Читать книгу Путь к себе: 6 уютных книг от Ольги Савельевой онлайн
Подошел официант принять заказ.
– Шашлык с картошкой, – пролепетал мой сын, и я чуть не заплакала от досады и злости на себя.
– Дась, прости меня, ты же хотел голубцы? Закажем голубцы, – сказала я и добавила, обращаясь к официанту. – Только распеленайте их от капусты вареной, а то он ее не любит.
– Ой, тогда получатся такие… вареные котлеты, – улыбнулся официант.
– Я не хочу вареные котлеты. Я бы обычную котлетку съел, – говорит сын. – И макароны.
Официант смотрит на меня, я киваю, подтверждая заказ.
Когда мы остаемся вдвоем, я говорю сыну:
– Дась, ты прости меня, что лезу иногда со своим мнением. Я просто никак не привыкну, что ты уже взрослый и сам можешь делать выбор.
– Мам, я просто очень люблю макароны. Больше картошки, риса и даже гречки. Еще я арбузы люблю. Очень.
– Это очень хорошо – точно знать, что ты любишь, – улыбаюсь я. – Это просто замечательно! Всегда-всегда стой на своем мнении, если уверен в нем, понял, сын?
И добавляю, подумав: «А я всегда поддержу тебя в любом твоем решении…»
Вши
Мне было семь, и я была красавицей. Так говорили бабуся, дедуся и мама. Больше так никто не считал.
Самое красивое во мне – это волосы. Длинные, русые, густые, волнистые.
Если волосы распустить и расчесать, они получались ниже попы, а если еще и запрокинуть голову – вообще почти по колено. Красота!
Все, кто видел, замирали от восторга. Хотели себе такие же.
Глупые, они просто не знали, что длинные волосы – это не только красиво, но и очень больно. Только «красиво» видно всем, а «больно» – только мне.
Получалось, что я стараюсь для всех, в частности для бабуси, дедуси и мамы, а для себя у меня остаются только тяготы ухода за капризными и непослушными «питомцами».
Ходить с такими длинными распущенными волосами ужасно неудобно: они за все задевают, цепляются и секутся. Поэтому чаще всего бабушка делала ровно посередине моей головы прямой пробор, делила волосы поровну и заплетала косу. Настоящую русскую косу, «в кулак толщиной», как горделиво сообщала бабуся.
На самом деле гордость бабушки была более чем уместна: мои волосы – это исключительно ее заслуга.