Читать книгу Агитбригада онлайн
Все эти события затмили нелепое происшествие с Капустиным, а потом и оно подзабылось. В коммунальную комнату на улице Дизельной сразу же заселили многодетного стахановца Заляпина, со слабоумной тёщей в придачу. А великовозрастного оболтуса Генку определили в трудовую школу при рабфаке, обучаться рабочей специальности.
К трудовой деятельности Генка оказался малопригоден. Был он ленив и безынициативен. Поэтому работы по его перевоспитанию предстояло много. В трудовой школе имени 5-го Декабря, как водится, его сперва определили в литейный цех, однако через три дня пришлось перевести в столярный, а ещё через день – в сборочный. В результате, пройдя малярный, жестяной, гончарный и фасовочный цеха (как любил шутить заведующий трудовой школой, – «семь кругов производственного ада»), Генка оказался в помощниках у Савелия Михайловича, или просто – Михалыча, вечно поддатого механика, который был когда-то знатным мастером, а нынче спился и в старом сарае ремонтировал моторы, дизель-генераторы, швейные машинки «Зингер», старые примусы, керосиновые лампы, дужки от очков и прочий ширпотреб.
Здесь, в обязанности Генки вменялось вовремя подавать Михалычу нужный инструмент, изредка мести мусор, по утрам в обязательном порядке бегать за чекушкой к хмурой кладовщице Никифоровне, и главное – не болтаться под ногами.
Так, в трудах и заботах прошло аж две недели, Генка вполне приноровился к такой жизни, когда однажды Михалычу притащили починить замысловатый буржуйский станок.
Михалыч походил вокруг, почесал лохматый затылок, поскрёб заросший щетиной подбородок и выдал вердикт:
– Эх, была-не-была! Починим! Чего уж там.
После этого он полдня священнодействовал над агрегатом, время от времени экспрессивно разражаясь на великом могучем. А под вечер, ароматизируя всё вокруг многодневным перегаром, беспардонно растолкал Генку, который бессовестно дрых на куче старых тюфяков, сваленных под навесом рядом:
– Пойдём-ка, подержишь! – хмуро буркнул Михалыч.
Генка вздохнул и нехотя поплёлся следом. Ему дали держать станок, пока Михалыч, помогая себе тихим матерком, ковырялся внутри. И тут Генка совершил ту самую роковую ошибку, из-за которой и закрутилась вся эта история, когда вдруг сказал: