Читать книгу Спросите у бабушки Сидзуки онлайн

– Что насчет профессора Химэмуры, который проводил вскрытие? У него, безусловно, есть оборудование и навыки для проведения такой операции. В отличие от судмедэксперта, он мог извлечь пулю из тела и заменить ее на ту, которая была спрятана в кармане. Профессор первым увидел настоящую пулю, поэтому, даже если бы у подменной пули были какие-то отличия от оригинала, никто не смог бы это подтвердить. Кроме него, казалось бы, больше нет подходящих кандидатур для подмены пули…

– Эй, подождите! – открыл рот Химэмура. – Разрешите вмешаться!..

– …однако, несмотря на это, профессор Химэмура не может быть убийцей.

Профессор снова замолчал. Все вокруг с недоверием ожидали продолжения рассказа.

– Почему? Ну потому что у него не было важнейшего элемента, необходимого для подмены, – самой пули. Человек, который был вместе с суперинтендантом Кудзэ в момент преступления, позаимствовал пулю от предупредительного выстрела, а для профессора, который вообще не покидает свою лабораторию, это не представляется возможным. Так что профессора тоже исключаем… Итак, у нас остался только один человек.

Теперь все не сводили глаз с этого мужчины.

– Благодаря своему многолетнему опыту, он прекрасно знает, под каким углом надо выстрелить, чтобы пуля не прошла навылет. Так как он сотрудник полиции, он также знает, где в день происшествия находился суперинтендант Кудзэ. В прошлом месяце он вместе с инспектором Цубакиямой выезжал на место, где произошла стычка, так что имел возможность забрать пулю. Кроме того, во время вскрытия он мог подменить ее, прежде чем отправить в лабораторию на экспертизу. Даже если были какие-то отличия от настоящей пули, криминалисты не могли не поверить, что это именно та самая пуля, которая находилась внутри тела, поскольку получили ее из его рук. Да, кроме вас, никто не смог бы это сделать… судмедэксперт Одагири.

Одагири стоял неподвижно, будто окаменел.

Он не мог пошевелиться. Вокруг него уже образовалось кольцо из полицейских.

В глазах, смотрящих в упор на Кацураги, не осталось и следа от былой мягкости.