Читать книгу Лёнька. Украденное детство онлайн

Пара месяцев полевой службы на Восточном фронте, очевидно, произвели необратимую трансформацию сознания и поведения вчерашнего выпускника Мюнхенской высшей школы музыки и театра, которая гордо именовалась Государственной академией музыки, и быстро изменили Генриха Лейбнера, всегда отличавшегося дома и на учебе изысканными манерами. Он не стал грубияном, наглецом или садистом, но дремавшее многие поколения воинствующее нутро его предков – тервингов и вестготов[10], почуяв липкий аромат бойни и едкий пороховой смрад, активирующие необъяснимые генетические связи, превратили его в истинного арийского воина, беспощадного бойца Великой армии фюрера.

Политическая пропаганда, развернутая во всех подразделениях Третьего рейха, дополнила сознание недостающими знаниями о высшей расе и «недочеловеках» (унтерменшен) и вытравила последние остатки сострадания и этических норм. На территории врага – все враги. И дети, и старики, и женщины. Все они – «унтерменшен» и не должны мешать немецкому солдату выполнять важнейшую историческую функцию устройства Нового порядка и Нового мира.

Внезапный шорох за печкой насторожил немца. Он пригнулся и, подкравшись к кирпичной лежанке, схватил за торчащий конец ватное лоскутное одеяло и с силой дернул.

– Ай! – вскрикнул кто-то из темного угла печной лежанки.

Немец протянул руку и выволок оттуда упирающегося и брыкающегося мальчишку. Оккупант с размаху отвесил юнцу хлесткую пощечину и толкнул на пол. Лёнька перекувыркнулся, но не упал, а ловко вывернулся и, потирая на бегу ушибленную щеку, выскочил на улицу. Ефрейтор был обескуражен. Он упустил добычу, чего с ним никогда не случалось. Но его развеселил этот кувыркающийся белобрысый парень, поэтому музыкант Генрих Лейбнер поспешил за ним следом. Однако, выбежав на крыльцо с автоматом наперевес, он увидел интересную картину.

Тетка, которую потомок вестготов грубо оттолкнул, входя в дом, уже держала за шиворот того самого юного акробата и изо всех сил лупцевала его длинным гибким прутом. Парень брыкался, извивался изо всех сил, пытаясь увернуться от свистящей над ним хворостины, но при этом не издавал никаких звуков или криков. Женщина с новой силой обрушивала на него град ударов, а мальчишка крутился как волчок, пытаясь подставить под удар то руку, то ногу.