Читать книгу Лёнька. Украденное детство онлайн
Всю сцену унижения, осуждения и наказания матери Лёнька видел издалека. Его не пустили к маме, а держала тетка Фроська, уже испытавшая на себе всю беспощадность и жестокость внимания «новых властей», как немцев, выгнавших ее из дома, так и полицаев, обокравших ее и разбивших ей лицо. Она крепко обхватила мальчишку и старалась закрыть ему глаза своими морщинистыми натруженными руками, которые пахли въевшимся навозом и молоком. Сквозь тоненькие щелки меж пальцев старушки он видел только взмахи, как ему показалось, непомерно длинной и сильной руки инвалида Бубнова.
«Убью его, гада! Убью сам!» – звучало в голове мальчишки в такт взмывавшей вверх и падающей на спину матери плети. Его маленькая аккуратная одностволка двадцать восьмого калибра, когда-то подаренная отцом, и патроны к ней были надежно припрятаны между стропилами и досками крыши их сарая. Нужно было лишь добраться до него, зарядить оружие и дождаться темноты… Это было не сложнее, чем всю ночь выслеживать лисицу, повадившуюся воровать кур и цыплят. Теперь такой лисой, а точнее лисом, ему представлялся однорукий предатель Бубнов, расправлявшийся с его родной мамой на глазах у всей деревни. Прощения за это унижение и истязания быть не может. Приговор Лёнька вынес окончательный и теперь обдумывал, как половчее привести его в исполнение, а подспудно припоминал свою засаду на куриного вора – рыжего лиса…
Он вспомнил, как уже на вторую ночь его терпеливость и скрытность была сполна вознаграждена. Здоровенный рыжий ворюга лис, чья шкура позже была аккуратно снята и выделана по отцовскому рецепту, стал отличным разменом на две новеньких отбитые и наточенные косы да казацкую плеть, которой сейчас и пороли его маму Акулину… Получалось, что орудие казни он сам, Лёнька, и принес в дом. От этих воспоминаний у мальчишки брызнули слезы, намочив руку тетки Фроськи. Она крепче прижала его к себе и тоже заплакала. От беспомощности, обиды и безысходности. Она, прожившая долгую трудную жизнь, потеряв всю семью, отчетливо понимала, что их страдания только начинаются.