Читать книгу Лёнька. Украденное детство онлайн
Добавляла загадочности и страха расположившаяся вдоль всего восточного берега озера трясина, словно бархатный воротник окутавшая своими мхами, хвощами и травами побережье древнего водоема. Прозвали эту трясину Настасьиной по легенде, жившей и передававшейся из поколения в поколение, про бедовую девку, что уводила в лес и губила зазевавшихся мужичков. Из-за того, что болото располагалось непосредственно перед озером, безопасные проходы к нему знали только местные следопыты. Да и то надо сказать, что ежегодно из-за весеннего разлива и само озеро и трясина меняли свои очертания, и даже прежние хоженые-перехоженые тропы вдруг превращались в коварные ловушки. Потому обоснованно и побаивались деревенские без надобности забредать в эти гиблые места.
Ранним утром на тропе, упиравшейся в болото, остановились четверо. Все были женского пола и рода, и, судя по зареванным лицам, оказались здесь не от сладкой жизни. Маруся Воронова – жена местного кузнеца – и ее три дочери: двенадцати, шестнадцати и восемнадцати лет от роду. Небольшие узелки, заброшенные за спину и связанные веревками на груди, всклоченные волосы, разорванные рубахи и платьишки дополняли картину, еще раз указывая на вынужденность этого странного похода.
– Ой, девоньки, кудай-то нас занесло? Тропа оборвалась, и жизнь наша чуть не кончилась… – тяжело вздохнула старшая женщина.
– Маам, а они за нами гонятся? – испуганно глядя на мать, спросила самая младшая.
– Не знаю, Аленка, не знаю.
– Конечно, бегут! Мы ж такое сделали… – держась рукой за вздувшуюся красную щеку, ответила девочка постарше.
– А будут знать, сволочи, как похабничать! – резко добавила самая старшая девушка, срывая листок подорожника и прикладывая к разбитой губе, на которой сквозь запекшуюся корку сочилась алая кровь.
– Да, Оленька. Уберег Господь нас от поругательства. Когда он тебя сцапал да ударил по лицу… – Женщина тяжело сглотнула и махнула рукой: – Я думала, конец пришел. Сама не знаю, как мне этот молот подвернулся. Схватила и…
Женщина присела на трухлявое бревно, оставшееся от поваленной березы, и, развязав заплечный узел, достала видавшую виды потертую и помятую алюминиевую фляжку. Отвинтила крышку и почти поднесла к губам, но, тут же передумав, остановилась и сперва протянула ее дочкам: