Читать книгу Как приручить дракона онлайн

А вот они – собираются. Они точно собираются помешать мне помереть тут, на этой больничной койке. Хотят, чтобы я держался, эти замечательные мальчики и девочки, юноши и девушки. Выпускники! Завтрашние студенты, цвет и гордость, да что там – то самое наше будущее.

– Ивановна понаучивает! – прогудел кто-то.

Я усмехнулся, ребятки разулыбались. Ивановна работала у нас в школе второй историчкой и бесила меня не меньше, чем детей. Ну, знаете, вот это: «Открываем учебники на сорок четвертой странице и письменно отвечаем на вопросы в конце параграфа! Звонок для учителя! Я не могу по истории поставить тебе восемь, если по математике – пять! А голову ты дома не забыл?» Педагогическая мерзость как она есть. Из тех, что ругают школьников за пирсинг, а сами раскрашивают волосы в три цвета сразу и наносят на лицо боевую раскраску в стиле недоспавшего енота-полоскуна. Бог с ней, с Ивановной.

Тут штука была в другом – ребятки пытались помешать мне помереть уже во второй раз.

Если быть честным – они мешали мне помереть все последние два, а то и три года – это точно. С самой этой дерьмовой пандемии. Тогда меня знатно накрыло… Тогда многих накрыло. Двустороннее воспаление легких, миокардит и прочие сопутствующие радости типа дисфункции вегетативной нервной системы. Верите, нет – мои мальчики и девочки тогда собрались всем своим восьмиклашечьим табором под окнами инфекционки и песни пели, которые мы вместе учили на турслете. Например – «Катюшу», а еще – «Группу крови» и другое всякое. Я тогда впервые за неделю с кровати встал и к окну подошел. На морально-волевых. А еще через месяц – выписался. А кто у них экзамены после девятого примет по истории Беларуси? Ивановна, что ли?

Не бывает таких детей? Молодежь нынче пошла с гнильцой? Идите в задницу, это я вам как учитель года Республики Беларусь говорю, педагог с высшей категорией и кандидат исторических наук! Вот они, тут. Мой одиннадцатый «бэ». И сейчас они уже вряд ли мне помешают помереть. Потому что два таких простеньких термина – «постковидный синдром» и «обострение наследственных хронических заболеваний» – иногда обозначают дерьмо, которое разгрести невозможно. Ни на морально-волевых, ни при помощи «ух каких врачей» из РНПЦ. Особенно если это дерьмо называется наследственная невральная амиотрофия Шарко-Мари-Тута в запущенной стадии, с крепкими такими сопутствующими проблемами.