Читать книгу Лера и Межмировая Канцелярия онлайн

Столовую нашла почти сразу, по хвосту торчащей из неё очереди. Мысленно сочиняя частушки про убийство жаб, прикрыла глаза и встала за последним посетителем.

Спустя какое-то время рядом раздался голос Дийнара:

– Светлого дня, любезнейшая.

Он невзначай присоединился ко мне, ловко обогнув конец очереди.

– Эй, так нельзя! – возмутилась полноватая симпатичная женщина с двумя сумками.

– Мы вместе! Благодарю за бдительность, – заверил её блондин, одарил обворожительной улыбкой, и недовольство женщины угасло.

– И вам доброго утра, – подавила я желание зевнуть. – А во сколько открываются окна?

– Через час, в 8.16.

– И почему у них все числа какие-то неровные, а в цикле 29 дней? Нельзя как-то округлить?

– Это специальный принцип всеобщего неудобства, называемым также принципом всеобщего равенства, – хмыкнул Дийнар. – У различных видов и рас разные часы биологической активности, системы исчисления и связанные с числами суеверия. В Канцелярии приняты такие, которые не допускают фаворитизма ни одной из рас, и, как результат, одинаково неудобны всем.

– Стены тоже поэтому серые?

– Именно! Серый одинаково раздражает всех, зато гораздо меньше, чем другие цвета. Представьте, если бы вокруг был жёлтый.

Меня аж передёрнуло.

– Или ярко-розовый, – хмыкнула я.

– Вы уловили мысль.

– Кстати, почему сектор Ж называют Синим?

– О, я слышал эту историю. Говорят, в какой-то момент серый, в который покрасили это крыло, чуть-чуть отливал синевой. Выходцы из Хармаята – это такой не очень развитый магический мир – очень возмутились и устроили потасовку, потому что в их воззрении синий цвет унижает мужественность и даже намекает на противоестественные связи. Говорю же, недоразвитый мир со средневековыми предрассудками. Цвет – это всего лишь цвет. Так как недовольных оказалось достаточно много, и каждый счёл нужным высказаться, зал перекрасили, но все его с тех пор называют Синим, – охотно пояснил Дийнар, а затем наклонился к моему уху и прошептал: – Если вдруг увидите хармаятца, то ни за что не говорите ему, что я ношу синие трусы.