Читать книгу Целительница из Костиндора онлайн
Рассвет забрезжил над деревней, дымкой обволакивая Туманную завесу. Черную и плотную, как из гранита.
Я вздохнула. Встала на трясущихся ногах и шагнула в дом. Надо же, всю ночь просидела на холоде и не замерзла.
Злость грела. Ярость испепеляла. А желание отомстить возросло троекратно.
Я надела платье – последнее чистое. Нужно будет устроить стирку. Схватила из шкафа подсохший кусок кровяной колбасы, чтобы позавтракать на ходу, и вышла на улицу. Дверь приставила как смогла, надеясь, что никто ко мне больше не придет.
Я направлялась к Туманной завесе, чтобы просить ее о помощи. Впервые за двадцать лет, что живу в Костиндоре.
Может быть, мама меня услышит и пожалеет. Должно же было в ней остаться хоть что-то человеческое.
Я вышла за деревню и поднялась на холм. Отсюда хорошо просматривались все четыре улицы Костиндора с их аккуратными бревенчатыми домиками, огородами, сараями и банями. В некоторых дворах, несмотря на дождливую погоду, на веревках болталось свежевыстиранное белье.
Меня из деревни тоже было отлично видно, но, к счастью, на улице ни души. Охотники и лесорубы в лесу, пастух давно угнал скотину в поле, хозяйки в столь ранний час заняты приготовлением завтрака.
Я успевала дойти до Туманной завесы и вернуться домой незамеченной.
Высокая мокрая трава здесь достигала пояса. Платье довольно быстро пропиталось влагой, так что стирку мне сегодня все-таки необходимо устроить.
Я доела свой скромный завтрак как раз тогда, когда подошла к завесе. Воздух здесь густой, вязкий. Туман шевелился словно живой.
Я остановилась в двух шагах от него. Слева и справа, докуда хватало взора, тянулась Туманная завеса. Сверху так же – она достигала неба, и никто не знал, где она заканчивается. Говорят, много лет назад дед Прокопа отправился на поиски конца тумана, да так и не вернулся.
– Здравствуй, – прошептала я, дотягиваясь до завесы кончиками пальцев.
Она дернулась, не дала мне ее коснуться. Я опустила руку. Села на землю, подогнула под себя ноги.
Вокруг царила тишина: здесь и ветер не смел шуметь.