Читать книгу Ненаписанные романы онлайн

– Товарищ, разрешите, пожалуйста, – обратился к нему Сольц.

Тот осклабился:

– Куда торопишься, юркий?! Больно шустрый!

Сольц не понял потаенный смысл сказанного, повторил просьбу. Верзила зло осклабился:

– Подождешь, жиденыш!

Стоявший неподалеку милиционер усмехнулся:

– Да пусти ты старика пархатого.

– Как же вам не стыдно?! – тихо сказал Сольц, обернувшись к милиционеру. – Что можно пьянице, то непозволительно вам, представителю Советской власти.

Милиционер лениво посмотрел на пассажиров:

– Все слыхали, товарищи? Слыхали, как при вас оскорбили красного милиционера?! – И, не дождавшись ответа, взял Сольца за руку и подтолкнул его к выходу…

В отделении дежурный выслушал милиционера, потом обернулся к Сольцу и попросил дать показания; Сольц рассказал все, как было. Дежурный пожал плечами:

– Конечно, про жида нехорошо, но мы не позволим оскорблять красного милиционера!

Сольц потребовал встречи с начальником отделения; тот слушать его не стал, махнул рукой:

– Нечего оскорблять наших людей, они же вас и защищают, в камеру его!

– Я хочу позвонить Дзержинскому, – сказал Сольц, – немедленно!

Все трое рассмеялись:

– Только что и дел до вас Феликсу Эдмундовичу!

И только после этого Сольц достал трясущимися руками свое удостоверение; имя этого политкаторжанина, героя революции, ленинца было известно всем. Он позвонил Дзержинскому. Через двадцать минут Феликс Эдмундович был на Солянке, в милиции; дверь и окна приказал заколотить досками; через час в ОГПУ был отдан приказ, вычеркивавший это отделение из списка московских: нет такого номера и впредь не будет, рецидив охранки, а не Рабоче-Крестьянская милиция…

…В сороковых годах отделение восстановили: Сталин никогда ничего никому не прощал, оттого что все помнил…

…После окончания спектакля Сталин так же медленно поднялся, подошел к барьеру ложи и обвел взглядом зал, в котором было так тихо, что пролети муха – гудом покажется…

Он видел на лицах зрителей растерянность, ожидание, восторг, гнев, – каждый человек – человек: кому нравится спектакль, кто в ярости; нет ничего опаснее затаенности; церковь не зря обращалась к пастве, но не к личности – слаба Духом, падка на Слово…